Безумные сказки Андрея Ангелова. 2021 год - Андрей Ангелов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Трое паломников вошли в гостеприимно распахнутые ворота Ипатьевского монастыря! Остановилась при входе, с любопытством осматривая большой монастырский двор. На первый взгляд, территория монастыря ничем не отличалась от территории Слободы. Впрочем, и на второй, и на третий взгляды тоже. Что там рынок, что здесь… У храма явно древней постройки стоял аскетичный монах и кричал в рупор:
— Дорогие братья и сестры! Кто желает фотографировать в храме на свой фотоаппарат, пожалуйте в кассу за билетом!
У деревянного сооружения с высоким крыльцом находился дородный монах, что перекрикивал аскета:
— Приглашаю в платный музей Михаила — первого русского царя из династии Романовых! Именно здесь царь отсиживался, когда Сусанин вел поляков в треклятое болото!
На открытой сцене (что между храмом и палатами первого царя) репетировал православный балет. Девочки в пачках и пуантах раздвигали ножки в изящных па.
Слева продавали пирожки, что отличались от пирогов в Слободе тем, что освящены! Справа находилась торговая палатка с вывеской «ВСЁ ДЛЯ ФОТИКОВ и КАМЕР!». Прямо против входа — играли в «церковную рулетку»! Хитрый монах жонглировал тремя картинками, раскладывая их перед публикой. Рубашками вверх! Поп, дьяк и подьячий! Стоимость участия сто рублей, соль игры: угадать, где поп. Не угадал — потерял сто рублей, выиграл — обрел отпущение грехов. Грехи отпускал этот же монах, прямо здесь.
Публика шастала туда-сюда, от лотков к храму и назад, кругом и по кругу. Публику всё устраивало! Публика приехала всё осмотреть и всё купить! Была б её воля, то монастырь бы туристы унесли в карманах. По камешку.
Учитель смотрел на весь этот цирк и видел себя со стороны. Юным, полным задора и огня! Видел, как выгонял из храма торговцев, а вслед за ними священников, что торговлю в храме допустили. Видел, как лично просил Матфея сие увековечить на страницах Своего Благовестия, в назидание потомкам, что примут Его в лоно своих сердец!..18 Судя по всему потомки Его в лоно приняли, но лоно отнюдь не сердечное. А если и сердечное, то — значит — сердце у потомков в другом месте находится… Библия ада, и никак не иначе!..
Смысл второго пришествия как-то поник и скукожился. Обидно в людях разочаровываться, — донельзя обидно!.. С Небес любое место на Земле предстает невнятным пятнышком, где ничто не разобрать. Слишком расстояние велико… И вот пятнышко обрело зримые черты, и раз уж сюда пришли, то надо найти того, ради кого пришли!.. БигБосс выбрал целью аскетичного монаха, что приглашал фотографировать в храме. Подошёл, за Ним (как две тени) проследовали святой карлик и Иван Палыч. Они не терзались думами, они смотрели на Главного! Дабы следовать за Ним!
Монах как раз сдал пост и рупор улыбчивому сменщику. И собрался уходить. Благодатный придержал его вежливым вопросом:
— Достопочтимый монах! Будь так любезен, подскажи, как разыскать настоятеля сей обители?..
— Отец Андрей находится там, — показал направление монах. — Белый флигелёк за фотомагазином.
— Благодарю, добрый монах, — кивнул Учитель и приказал сопровождению: — Подождите меня здесь!.. — немного подумал. — Иван Палыч, можешь пока исповедоваться святому Бенедикту. Покаяние заставит обрести душевное равновесие. После Я помогу тебе.
Властелин отошёл в одну сторону, аскетичный монах в другую сторону. На месте остались улыбчивый сменщик, рыжий карлик и Палыч.
— Дорогие братья и сестры! — закричал улыбчивый сменщик в рупор. — Кто желает фотографировать в храме на свой фотоаппарат, пожалуйте в кассу!..
Бенедикт добродушно вымолвил:
— Ты, Иван Палыч, мне не исповедуйся, просто помолись про себя. А я… сейчас!
Старикан бросился вслед за аскетичным иноком:
— Постой, монах! Стой!.. — святой карлик подпрыгал к служителю. — Где тут у вас определяют в монахи?
Черноризец остановился, поправил клобук и ответил удивлённо:
— В служение Богу не определяют, а посвящают. И надо прежде пройти послушание, и лишь потом, когда будет доказана чистота помыслов…
— Знаю, — перебил Бенедикт. — Ты мне скажи, к кому обратиться?
Палыч стоял, подняв голову к небу, вероятно, молился.
— Вы хотите служить Господу? — допытывался аскетичный монах.
— Я и так ему служу! — кичливо проворчал Бенедикт. — Речь не обо мне. Вона мой приятель, что хочет носить рясу, — показал пальцем на Палыча.
— А приятель крещённый?
— Что? Не знаю… Эй, Палыч, ты крещённый? — во весь голос крикнул Бенедикт.
Иван Палыч опустил глаза от небес и посмотрел на Бенедикта с не меньшим удивлением, чем монах:
— Два года уж…
— Он недолго стоит в вере, но он крещённый, — передал святой карлик слова Палыча. Хотя монах и сам их прекрасно слышал.
— Он в православной вере стоит? — сомневался инок. Почему-то не обращаясь напрямую у Палычу, наверное, в силу природного стеснения или монашеской деликатности.
— Ты в православной вере стоишь? — прокричал Бенедикт.
— Вроде, да, — ответил Палыч.
— Вроде? — навострил уши аскетичный монах.
— Он точно православный! — заорал прямо в иноческую бороду святой карлик. И только попробуй не поверить! Надо сбагрить Палыча в монастырь, недосуг Владыке с ним, что называется, «таскаться», дел полно… Понимаешь, монашья твоя морда!..
Вряд ли инок понимал «божественные дилеммы», однако вёл он себя странно! По крайней мере для продавца. Ведь продавцу — главное получить прибыль, и не важно, что есть прибыль: деньги в монастырский общак или бесплатная рабсила для обители, коей (силой) являются послушники… Зачем лишние вопросы?
— Зайдите к иеромонаху Гермогену, — изрек черноризец после некоего раздумья. — Он заместитель настоятеля Андрея и ведает вопросами набора новых иноков. Я… могу проводить. Нам туда!
Аскетичный монах потихоньку двинулся «туда». Уткнувшись взором в землю под ногами!.. С этим интеллигентом в золотых очках всё просто. В монастырь собрался… Стоит лишь глянуть на надменное лицо и ухоженные руки!.. Не доверяет Богу, шельмец, надеется только на себя. К тому же, завидущий сукин сын!.. К слову, и монахи такие, нет разумевающих, ни одного праведного!..
Рыжий карлик и Палыч нагнали инока, пристроились сбоку. Погребли ровным рядком дальше вместе.
— Помрём с голоду мы, коли изгоним торговлю! — вдруг с тоской вскричал инок. От избытка сердца говорят уста. Так бывает. Гости тактично сделали вид, что ничего не слышали.
— Скажи, монах… — начал Бенедикт. — Что значит «в православной вере»? — он сильно дернул инока за руку! Тот встряхнулся, изумлённо глянул на рыжего карлика с высоты среднего роста.
— Как это понять? — настойчиво повторил старикан.
Ризоносец остановился у «Ладанного крыльца» (тут продавали ладан), и с ним встали и его провожатые.
— Христианство делится на три большие ветви: мы — православные, есть ещё католики и протестанты, — повел инок озадаченными глазами.
— А когда меня посвящали в монахи, никаких делений не было! — задумался Бенедикт.
— Вы были монахом? — полюбопытствовал Иван Палыч.
— Когда-то Бог спас меня от кинжала убийцы! Меня — законченного жулика!.. Я так был Этим поражён, что решил отринуть всё мирское, — поведал Бенедикт с ностальгией. — Одел клобук, сел на велосипед и поехал по свету. Носил рубище, кушал постную полбу, ночевал под открытым небом. А главное — нёс человечеству свет Христовой веры, проповедовал любовь и мир во всем мире!..
Распрямись спина, раззудись плечо! Вспомнишь былое, и заулыбаешься!.. Былое — оно всегда чуточку лучше, чем нынешнее. Бенедикт улыбнулся и закончил:
— Церковь оценила миссионерские труды и возвела меня в ранг святых, увековечила в триптихе!..
Рыжий карлик горделиво подбоченился! Хвалите мене, хвалите! Осанна!
Иван Палыч несколько привык к выходкам «чудиков» и эти выходки
